ЛОХИ ГРУСТЯТ ПО ПЯТНИЦАМ

ДРАМА В ОДНОМ ДЕЙСТВИИ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

• АНДРЕЙ ПЕТРОВИЧ — 35 лет, менеджер среднего звена. Носит слегка мятый пиджак и несбывшиеся мечты.

• ИВАН ЛУКИЧ — 37 лет, его друг, IT-специалист. Говорит монотонно, смотрит в стакан.

• ЕВДОКИЯ — 28 лет, сестра Ивана. Читает книжки и смотрит в окно, ожидая, что жизнь начнётся с понедельника.

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ:

Дачный участок Андрея Петровича. Веранда. Поздний вечер пятницы. На столе пустая бутылка из-под вина, три немытых бокала, огрызки яблок. В углу стоит мангал с остывшими углями. Слышны далёкие, приглушенные звуки музыки и смеха с соседних участков.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Андрей Петрович, Иван Лукич и Евдокия сидят в плетёных креслах. Молчание. Андрей Петрович вздыхает так глубоко, что кажется он вот-вот выдохнет из себя душу.

Андрей Петрович: Опять пятница. И опять мы здесь.

(Берёт бутылку, заглядывает в горлышко, разочарованно ставит на место.)

Иван Лукич: (Не поднимая глаз) А где же нам еще быть? В «Энерджи», что ли? Там танцуют. У меня спина болит от таких танцев. И от такого энерджи.

Андрей Петрович: Опять пятница. И опять мы здесь. (Берёт бутылку, заглядывает в горлышко, разочарованно ставит на место.)

Иван Лукич: (Не поднимая глаз) А где же нам еще быть? В «Энерджи», что ли? Там танцуют. У меня спина болит от таких танцев. И от такого энерджи…

Евдокия: (Отрываясь от книги) Там весело. По крайней мере, делают вид. А мы даже вида не делаем.

Андрей Петрович: Вид? Я в понедельник сделал вид, что мне интересен новый KPI-отчёт. Во вторник — что я верю в карьерный рост. В среду — что мне важно мнение начальства. На пятницу сил не осталось. Настоящее — вот оно. Пустота.

(Разводит руками, указывая на веранду, мангал, себя.)

Иван Лукич: Правильно. Вся эта мишура — сплошная симуляция. Вот я сегодня баг нашёл. Критический. Закрыл. А завтра откроют новый. И так до бесконечности, до пенсии, до самого конца. Иногда мне кажется, что я и есть тот самый баг в системе Вселенной.

(Пауза. С соседнего участка доносится взрыв хохота)

Евдокия: Слышите как они смеются. Интересно, о чём они? Наверное, у них там шашлык не пересох и вино не закончилось в десять вечера.

Андрей Петрович: (Горько) У них, Дуняша, не шашлык не пересох. У них жизнь не пересохла! А у нас…Помните, мы хотели в прошлую пятницу в кино сходить?

Иван Лукич: Помню. Решили, что лучше дома посидим. Чтобы люди не мешали.

Андрей Петрович: Не люди мешают, Ваня. Мешаем мы сами себе. Мы как эти остывшие угли.

(Пинает ногой мангал)

Разгореться бы, но нет…духа нет. Только тлеем и источаем запах дыма вчерашних надежд.

Евдокия: Вы так говорите, как будто бы жизнь уже закончилась. А ведь завтра суббота. Можно выспаться.

Андрей Петрович: (Встает, подходит к перилам) Суббота… Воскресенье…Потом опять понедельник. Беличье колесо. Знаете, о чем я мечтал сегодня утром? Чтобы сломался лифт. Серьёзно. Чтобы хоть что-то произошло. Хоть какое-то событие. Даже неприятное.

Иван Лукич: Мне начальник новую задачу поставил. Срок — вчера. Вот тебе и событие.

(Все снова замолкают. Тишину нарушает только писк комара)

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же. Из кармана Андрея Петровича раздаётся звук уведомления смс. Он лениво достает телефон. Лицо его меняется.

Андрей Петрович:  Ольга написала.

(Иван и Евдокия инстинктивно выпрямляются. В воздухе появился призрак возможности)

Пишет: «Привет, что делаешь?»

Иван Лукич: (Почти оживляясь) Ну? Отвечай! Пиши, что шашлык, гости, веселье! Приглашай!

Андрей Петрович: (Смотрит на экран с тоской мученика) А что я ей отвечу? «Сижу на тёмной веранде с сестрой своего друга, который сравнивает себя с программной ошибкой и пью тёплую воду потому, что вино закончилось»? Это же похлеще Достоевского будет. Испугается.

Евдокия: Соври. Все врут по пятницам. Это национальная традиция.

Андрей Петрович: (Откладывает телефон экраном вниз) Не могу. Слишком устал врать по будням. В пятницу хочется хоть немножко… аутентичности. Пусть и убогой.

(Он не отвечает. Экран загорается, потом гаснет. На веранде снова становится темнее. Возможность, хрупкая и нелепая, как мотылёк, ударилась о стекло и замертво упала на пол)

Иван Лукич:  (Выливает остатки воды из графина в бокал) Ну вот. Ты отпугнул её своей аутентичностью. Теперь мы можем спокойно грустить дальше. Никто и ничто нам не помешает.

Андрей Петрович: (Садится, опуская голову на руки) Да. Никто и ничто не помешает. Мы — лохи, Иван. Не те, которые проиграли, а те, которые даже и не начинали играть. Мы вечные зрители в театре пятничной жизни. И наш удел слушать, как аплодируют другим.

Евдокия: (Закрывая книгу) Я пойду спать. Завтра, может быть, будет лучше.

Андрей Петрович:  Завтра будет суббота, Дуня. А послезавтра — воскресенье. А потом… потом снова пятница. И мы снова будем сидеть здесь и грустить о том, какой могла бы быть наша жизнь, если бы мы не сидели здесь и не грустили.

Иван Лукич: Замкнутый круг. Баг.

(Евдокия уходит в дом. Мужчины остаются сидеть в темноте. Смех соседей уже стих. Слышно только, как где-то далеко едет машина, да старая яблоня шелестит от ветра своими листьями. Они сидят не двигаясь, два силуэта в тусклом свете окна дачного домика. Они ждут понедельника потому, что пятница это слишком больно)

ЗАНАВЕС